Таня Ткачук, «Моя Мишель»: «Мы снова вернёмся к живой музыке — агрессивной и демочной»

В понедельник 20 марта вышел новый эпизод Студии МТС Live c группой «Моя Мишель», а несколькими месяцами ранее — альбом «Из цветов и темноты», музыкальный комплимент поп-мейнстриму девяностых и нулевых. Об этой пластинке, а также об Орлеанской деве с её обложки, красном медведе и апсайклинге искусства мы поговорили с Таней Ткачук, вокалисткой коллектива.

— Поздравляю тебя с релизом «Из цветов и темноты»! Расскажи немного про создание и замысел пластинки. Что тебя направляло?

— Я очень хотела альбом — не самый популярный формат во времена синглов, но это было важно. Большое высказывание. Думаю, что образ альбома стал осязаемым с записью «Зимы в сердце» — именно с этой песней мы поняли, чего хотим. Уже написанные треки не подходили под концепцию альбома, и мы написали новые вместе с моим соавтором и саунд-продюсером Павло Шевчуком. 

Назовём идею этого альбома условно «Диснейленд 90-х — 00-х», если рассматривать песни как аттракционы, где можно получить радость и немного ностальгии. Вот вы приходите в наш Диснейленд, видите аттракционы «Иванушки», «Гости из будущего», «Джордж Майкл», катаетесь на них. Это праздник. 

Этот альбом сам по себе поворот. Или поворотный. Каждое время требует новых трюков. Если этого не чувствовать, то музыка превращается в твоё собственное ретро, в попытки войти в реку дважды. С этих строчек и начинается альбом, если обратить внимание.

— Какой смысл ты закладывала в название альбома? Есть ли какая-то более-менее однозначная трактовка?

— Замысел вполне себе классический — свет и тьма. Одно не существует без другого. У нас даже была идея сделать специальные значки напротив песен, чтобы показать, какие из них — из цветов, а какие — из темноты. Такая маленькая игра для самых внимательных поклонников. Правда, потом мы поняли, что в неё можно играть и без значков, и так даже интереснее.

«Из цветов и темноты» — это отголоски культовой эпохи нашего детства, пропущенные сквозь опыт и музыкальные пристрастия. Не зеркало, но зазеркалье. Как если бы я была взрослой в то время и писала песни Евы Польны или Hi-Fi, например. Конечно, в альбоме нет ничего в чистом виде: каждая песня — это какой-то дикий микс, а не жанр или оммаж. 

— Первое, что бросается в глаза — это, конечно же, обложка пластинки: твой образ на ней, одновременно транслирующий силу и нежность. Что тебя вдохновило на такой визуал и как ты к нему пришла?

— У подписчиков основные фантазии — про деву Орлеанскую Жанну Д'Арк. Это красивая история, и очень соблазнительна мысль применить её к себе. Не могу сказать, что я не думала об этой аналогии — моя героиня тоже пострадала, только в борьбе за любовь. В большинстве песен альбома можно услышать «не реви», либо «плакала», либо «сколько слёз». Обложка неплохо отражает это наводнение.

— Хочется спросить про красного медведя из трека, собственно, «Медведь». Как возник этот довольно яркий, практически фольклорный персонаж?

— «Медведь» — это сказка, где дети поют взрослые слова. Все сказочные миры происходят после слова «если». Это золотой ключик. Если налево пойдёшь, то туда попадёшь, если направо пойдёшь, то сюда попадёшь. «Если вовремя не уснуть, то начнётся, что берлогу сердца разворотит красный медведь и утащит меня к тебе».

— Ева Польна — какая она? Складывается впечатление, что ты видишь в ней своего кумира, что, разумеется, ею заслуженно.

— Помню, когда она впервые пришла к нам на концерт. Было очень волнительно! Такая сцена стоит в глазах: Ева на балконе, я обращаюсь к ней во время её песни, зал кричит: «Зима-а-а в сердце». Занавес, я застыла, солнечный свет.

Ева — талантливая, громкая, будоражащая. Много говорит, много смеётся, жестикулирует, как итальянка, знает кучу историй. Если она приходит к нам в студию, то обязательно приносит гору сладостей и всех кормит. Ещё она подарила мне домашние растения и сама сделала для них горшки из глины. В общем, Ева — это маленькая электростанция. Ею можно осветить город, и она мерцает в ночи.

— Есть ли у тебя видение того, какой будет поп-музыка будущего? Мы будем ностальгировать по 2010-м или всё же уйдём в совершенно иную степь?

— Вижу тенденцию к эклектике во всём искусстве и апсайклингу (вторичное использование и творческая переработка чего-либо — прим. ред.). Надеюсь, всем надоели биты, однообразность и минимализм, и музыка снова станет более разнообразной и живой.

Вероятно, поп-музыка из «тик-ток-припевов» уйдёт в другую крайность: будет сложнее, менее структурированной. Возможно, сияющий коммерческий звук станет сырым и тёмным. Может, мы снова вернёмся к живой музыке — агрессивной и «демочной» (сырой и нестудийной — прим. ред.). Но с элементами всего того, что было за последние годы.

Беседовал Владимир Наумов