Эксклюзивное интервью с Ириной Апексимовой — директором и актрисой Театра на Таганке
Ирина Апексимова родилась в семье классических музыкантов в 1966 году, выросла в Волгограде и Одессе, где закончила театральный класс. Поступила в Школу-студию МХАТ на курс Олега Табакова. По окончании, в 1990 году, была зачислена в труппу Художественного театра под руководством Олега Ефремова, где проработала десять лет, играя роли ведущего репертуара.
В 2000 году Ирина создала собственную театральную компанию «Бал Аст», в которой вышли спектакли «Наш Декамерон ХХI» и «Кармен» в постановке Романа Виктюка, «Дама с камелиями» в режиссуре Николая Скорика, мюзикл «Весёлые ребята», режиссёром–постановщиком которого выступил Виктор Крамер, а музыку написал Максим Дунаевский. В 2012-м получила предложение Департамента культуры Москвы занять должность директора Театра Романа Виктюка, а в 2015-м неожиданно для многих стала руководителем Театра на Таганке.
Помимо прочего, Ирина поёт и танцует. Снималась во множестве фильмов и сериалов («Северное сияние», «Упражнения в прекрасном», «Клетка», «День рождения Буржуя» вместе со своим бывшим мужем Валерием Николаевым). Была ведущей Первого канала. Впервые в Москве под эгидой Театра Виктюка провела фестиваль In/Out под открытым небом в Сокольниках, который положил начало ежегодному «Театральному маршу» в Саду Эрмитаж, продюсером которого Ирина является уже восемь лет. И это ещё не полный список того, во что она вложила свои силы.
В декабре 2020 года, через четыре месяца после ухода из жизни художественного руководителя театра «Содружество актеров Таганки» Николая Губенко, Ирина Апексимова была назначена руководителем уже двух театров на Таганке, некогда представляющих собой единое театральное пространство до драматичного раскола в 1993 году.
За почти шесть лет руководства «Таганкой» ей удалось выстроить репертуарную политику так, что о театре заговорили не только в формате памяти некогда самого свободного и «бунтарского» авторского театра Москвы в середине 60-х, созданного Юрием Любимовым. Сегодня о «Таганке» говорят как об активно развивающемся современном театре, создающем новую историю.
На момент интервью Ирина Викторовна была занята одновременно в трёх проектах. Репетиция роли Раневской в «Вишневом саде», премьера которого назначена в Театре на Таганке на конец апреля, организация режиссёрских лабораторий «Репетиции» в театре «Содружество актеров Таганки». А ещё в этом году Ирина Апексимова входит в жюри конкурса «Золотая Маска».
— Ира, с конца декабря ты являешься руководителем двух театров на Таганке. Нагрузка немалая. Но оглядываясь на историю театра, на болезненный распад в 1993 году, решение вновь объединить театры, наверное, всё же является исторически закономерным. Что думаешь по этому поводу?
— Для меня это большое доверие и большая честь. Мне это очень интересно, и я понимаю всю ответственность по поводу воссоединения театров. Если это удастся в полной мере, я буду думать, что сделала в этой жизни что-то важное и настоящее.
— Ты пошла по проверенному временем пути режиссёрских репетиций в «Содружестве», чтобы на их основе сформировать стратегию и обновить репертуар театра. Как приняли твоё предложение в театре?
— Начать режиссёрские лаборатории «Репетиции», которые успешно прошли свой этап в Театре на Таганке, труппа «Содружества» приняла и с интересом, и даже с воодушевлением. Основная труппа — и пожилые артисты, и молодые актёры, те, кто хотят нового, те, кто хотят эксперимента — все откликнулись. Хотя, конечно, не секрет, что есть и те, кто мне пытается всячески помешать это сделать, от этого никуда не деться.
Сейчас мы провели первую сессию «Репетиций» — четыре показа эскизов на публике. Потом, к сожалению, мы будем вынуждены остановить этот процесс в связи с тем, что театр пока не готов к такой работе. Не готовы многие цеха, напряжённый репертуар, играют все практически каждый день и на большой, и на малой сценах. Очень трудно вписаться в такой режим, несмотря на всё желание. Поэтому все лаборатории, которые запланированы на апрель и май, переносятся на осень. Это обязательно будет иметь продолжение, но чуть позже.
— Давай немного вернёмся назад, в 2015-й. В марте того года твой приход в качестве «антикризисного» менеджера в Театр на Таганке был воспринят очень неоднозначно. Тебе не доверяли и в тебе сомневались. Твоё назначение оказалось последним в череде назначений руководителей театров главой Департамента культуры Сергеем Капковым перед уходом с должности. Я помню, как тебя приглашали «на ковёр» в Мосгордуму, чтобы ты озвучила концепцию развития театра, буквально через месяц после вступления в должность. Модель «директорского театра», которую ты должна была воплотить, вызывала и сейчас продолжает вызывать споры о сохранении индивидуальности, лица определённого театра.
Ты ведь стала, по сути, первой женщиной-руководителем театра, не режиссёром. А пошла по пути формирования репертуара, приглашая к сотрудничеству очень разных по стилистике режиссёров. Что тебе помогло выдержать этот мощный внешний и внутренний напор?
— Есть очень многие люди, которых я ценю и уважаю, которые меня поддерживали и поддерживают, слава богу.
Меня, конечно, удивляют те люди, которые толком ничего не знают обо мне и позволяют судить, как правило, рассуждая, кто такая Апексимова, лишь на основании моего балетного прошлого и сериала «День рождения Буржуя». Пропуская всю мою мхатовскую историю и киноисторию, где были сыграны многие серьёзные и интересные роли. Для справки, в моей биографии есть факт — я была актрисой спектакля «Кресло» по пьесе Юрия Полякова, которым в своё время открывалась «Табакерка». К сожалению, не сохранились записи спектаклей с моим участием в период 10-летней работы во МХАТе, увы.
Не знаю, что это, не могу объяснить, почему мои оппоненты так воспринимают меня. Остается думать, может, потому что я женщина. Что могу сказать? Только пожать плечами.
Помогает мне выживать в любой жёсткой, неприятной ситуации моё прекрасное детство, мои родители, мои родные, которые меня всегда любили, и этой любви в моей жизни всегда было так много, что она до сих пор сохраняет во мне чувство стенки, несмотря на то, что моих родителей уже нет. Остаются друзья, мои близкие люди, которые мне верят. К тому же, самое главное, у меня есть абсолютно чёткое ощущение и понимание того, и я могу это признать, что если у меня не получится, я могу уйти. Вот это, наверное, и держит.
— Ты делаешь ставку на молодых артистов и режиссеров, которым ты доверяешь сцену. С вами неоднократно работали Лера Суркова, Алексей Франдетти, который принес театру «Золотую маску» за мюзикл «Суини Тодд — маньяк-цирюльник с Флит-стрит». Сейчас «Вишневый сад» репетирует Юрий Муравицкий после блистательного «Le Тартюф. Комедия» в прошлом сезоне. В копилку «Таганки» добавились спектакли в постановках уже известных и интересных современных режиссёров. Денис Азаров поставил «Снегурочку», Константин Богомолов — «Теллурию», Дайнюс Казлаускас сделал «Чайку 73458», Денис Бокурадзе — «Старшего сына», Андрей Гончаров — «Отелло».
Расскажи немного о них, о молодой крови «Таганки». Какие они? Гордишься ими? И вообще, у тебя есть уверенность в том, что в Театре на Таганке сложилась твоя труппа?
— «На Таганке» у меня сейчас, боюсь сглазить, есть ощущение, что это моя труппа. Есть много прекрасных молодых ребят и не только они. С очень многими мы нашли общий язык, скажем так, из среднего поколения, это те, кого ещё Любимов брал в труппу. Огромное спасибо «старикам», которые меня поддерживают и работают, кидаются «во все тяжкие».
Молодыми актёрами, конечно, горжусь. Театр — это дело молодых. Юрий Петрович сам об этом говорил неоднократно. Они растут на глазах, превращаются в профессиональных, крепких артистов.
— Давай поговорим о тебе, Ирине Апексимовой — актрисе. О твоих ролях «на Таганке». Ты два года не позволяла себе выйти на сцену в качестве актрисы, мотивируя это тем, что театр должен наработать репертуар, задышать накопленным материалом прежде, чем ты появишься на подмостках в качестве актрисы.
Ты решилась на премьеру с собой в спектакле Дайнюса Казлаускаса «Чайка 73458». Твоя Аркадина выглядит женщиной продуманной, эффектной и до кончиков ногтей эгоистичной. Такая актриса-актриса во всём. Ни грамма искренности. Все вокруг — её публика, для которой она — звезда. При этом она чертовски обаятельная и смешная в своём трагическом заламывании рук. Не случайно Заречная пытается ей подражать, быть похожей на неё, соперничая за Тригорина.
Ты играешь на сцене со своей дочерью Дашей (актриса Дарья Авратинская — прим.автора). Она — Заречная, ты — Аркадина. Это была задумка режиссёра, что у них должен быть единый генетический код? У двух похожих, любимых женщин в жизни Константина Треплева.
— Когда пришла Даша Авратинская на кастинг, это был абсолютно открытый просмотр. Режиссёр на 157 процентов не знал, что она — моя дочь. Были ещё несколько актрис, которые читали текст Нины Заречной, и в перерыве он мне сказал: «Ты знаешь, вот эта девочка похожа на тебя по темпераменту, по поведению. Давай мы её возьмем на роль Нины». Так Даша стала играть Заречную. Режиссёрская идея, да, возможно была в похожести героинь, потому что Заречная мечтает стать Аркадиной, копирует её, хочет такой же славы и успеха.
— В «Отелло» Андрея Гончарова, премьера которого состоялась сравнительно недавно, ты, к изумлению многих, играешь Дездемону. Не семнадцатилетнюю, а своего возраста. Неоднозначный для понимания спектакль, сделан в стилистике постмодернизма и в какой-то момент даже вводит в ступор зрителя. Но к финалу твоя героиня становится чуть ли не самым значимым, мудрым и трагичным персонажем. В отличие от Дездемоны Шекспира, твоя знает, что умрёт. В силу возраста, в силу понимания ситуации. Она уйдёт спокойно и с достоинством.
Как вы с режиссёром пришли именно к такой трактовке «Отелло»?
— Андрей Гончаров очень умный, очень тонкий, интеллектуальный, необычный режиссёр. Когда мне было предложено сыграть роль Дездемоны, я согласилась в одну секунду. Во-первых, потому что я никогда в жизни не могла бы играть эту роль ни в юности, ни в молодости, тем более сейчас. Это роль не моего амплуа. И мне было интересно, что же он из этого сделает.
Спектакль очень сложно репетировался, в нём всё немного не на своих местах. Нам всем было непросто. Но спектакль живет, слава богу. Как говорил Станиславский, спектакль рождается на десятом прогоне на зрителя. И вот буквально два дня назад мы сыграли «Отелло», он стал уже набирать силу, появляются свои «припёки» у каждого персонажа, есть такой актёрский термин. Мне кажется, это прекрасный спектакль, он не лёгок в понимании, но иногда зритель должен сам тянуться за предложенной мыслью и отвечать самостоятельно на какие-то вопросы без разжевывания смыслов.
— В настоящий момент идут репетиции «Вишнёвого сада». На странице театра написано, что это будет комедия. И своей целью режиссёр Юрий Муравицкий ставит задачу рассмешить зрителя, как и задумывал пьесу Чехов. Ты будешь играть Раневскую. Расскажи чуть подробнее о вашей работе.
— «Вишнёвый сад. Комедия» Муравицкого — это комедия со специальным акцентом на это слово в названии, по аналогии с предыдущим его спектаклем у нас, «Le Тартюф. Комедия».
Антон Павлович Чехов писал комедию, хотя вот уже больше века постановщики, начиная со Станиславского, спорят с драматургом о жанре его пьесы. Комедия при близком рассмотрении выглядит если не драмой, то в лучшем случае трагикомедией.
Мы поставили себе амбициозную цель — попытаться сыграть именно комедию. В спектакле будут заняты замечательные наши и приглашенные артисты. Тайн и фишек спектакля до премьеры раскрывать не буду, приходите и всё увидите.
— Ира, ты знала многих выдающихся, великих людей нашего времени. Ефремов, Табаков — твои учителя. Смоктуновский, Невинный, Мягков — твои партнеры по сцене Художественного театра. Виктюк, Козак, Некрошюс — твои режиссёры.
Несколько учеников Олега Табакова сейчас возглавляют московские театры. Вместе с тобой Евгений Миронов в Театре Наций, Владимир Машков в «Табакерке», Сергей Безруков в Губернском театре — вы, по сути, пишете театральную страницу XXI века. Становитесь неким ориентиром для входящих в жизнь молодых актёров. Ответственность перед памятью своих учителей обязывает держать планку?
— Сознательно держать планку я не могу, это может задавить (смеётся).
Думаю, что всё, что делаю, я делаю правильно. Бывают ошибки, конечно, но без них не бывает и побед. Мне кажется, что и Олег Павлович Табаков, и Олег Николаевич Ефремов, и все те прекрасные люди, мои партнеры, с которыми мне довелось работать, и даже Андрей Васильевич Мягков, совсем недавно ушедший — мною бы гордились.
— И последнее, спрошу тебя как актрису и художественного руководителя. Я помню, когда в «Нашем Декамероне» твоя героиня Маша Иванова — провинциальная девочка, изнасилованная в детстве, и впоследствии ставшая валютной проституткой, прошедшая все круги ада, чтобы в итоге стать королевой африканского острова — стоит на пороге смерти в балетной пачке, с нелепыми красными звёздами на груди, она кричит во все горло, глотая слезы: «Парень, что же ты меня укокошил? Я была хорошей королевой, потому что я была хорошей девкой». А потом, оседая в последний момент жизни, глядя широко раскрытыми глазами в приближающуюся вечность, почти на издохе шепчет: «Господи, я вижу, я вижу». Это был сильнейший момент спектакля, зал буквально замирал в спазме финальной сцены.
Что ты любишь больше — напряженную тишину зала или аплодисменты?
— Бывают спектакли, когда напряженная тишина в зале радует, особенно когда потом бурные аплодисменты. Но бывает, что реакция зрителей во время просмотра тоже необходима, слышишь отклик.
Сначала скажу, что не люблю. Не люблю, когда зритель приходит нелюбопытным, рассчитывая на то, что он должен получить — тогда лучше сидеть дома.
Я люблю, когда он приходит незашоренным, когда ему интересно, какую историю мы ему расскажем. Когда люди приходят с открытым забралом, что ли, с открытыми душами и сердцами, тогда и возникает тот потрясающий момент, тот самый катарсис, который должен быть между зрительным залом и актёрами.
Ирину Апексимову можно увидеть в спектаклях Театра на Таганке:
- «Чайка 73458», реж. Дайнюс Казлаускас;
- «Беги, Алиса, беги», реж. Максим Диденко;
- «Теллурия», реж. Константин Богомолов;
- «Отелло», реж. Андрей Гончаров
Автор: Анжела Ковалёва
Фото: Сергей Трифонов